|
| |
|
Главная -> Экология
Откуда ждать беды. Переработка и вывоз строительного мусораЧто будет с Россией, если рухнут цены на черное золото М. Ростовский “Да не дрейфь ты! Этого не может быть, потому что не может быть никогда!” — в рейтинге самых распространенных “последних фраз” всех времен и народов подобное изречение, говорят, занимает первое место. В плотно сидящей на нефтяной игле современной России “немыслимо страшный” сценарий укладывается в одно предложение: обрушение цен на черное золото. Российская политэлита, правда, живет в абсолютной уверенности: в условиях острого мирового дефицита энергоресурсов цены на нефть не упадут уже никогда. Но вот, например, бывший главный экономист Международного валютного фонда профессор Гарвардского университета Кенетт Рогофф недавно заявил CNN: “В ближайшие пять-семь лет цены на нефть хотя бы на время упадут до 20 долларов за баррель”. Есть ли реальный шанс, что почтенный профессор не попал пальцем в небо? И если да, то что сулит нашему государству такое развитие событий? Сегодня золото, а завтра грязь? Сердце красавицы, как известно, склонно к измене и перемене. Черное золото особой гламурностью не отличается. Но по степени изменчивости и непредсказуемости цены на нефть дадут сто очков любой ветреной красотке. В 1979 году в Иране свергли шаха, и стоимость черного золота взлетела до небес. В США тогда даже отпечатали и подготовили к вводу в обращение талоны на бензин. В середине 80-х на одной из американских бензоколонок вновь выстроились огромные очереди из машин — но уже по прямо противоположной причине. В качестве рекламного трюка экстравагантный владелец заправки заливал топливо в баки по “цене” в 0 центов за галлон. Если история имеет свойство повторяться, то России это не сулит ничего хорошего. На излете эры Брежнева в нефтяных кругах мира так же, как и сейчас, царила абсолютная уверенность, что “космические” цены на черное золото — это навсегда. На такой вариант, казалось бы, указывали все объективные причины. В 1973 году арабские шейхи обиделись на Запад за его поддержку Израиля и впервые использовали “нефтяное оружие”, объявив об эмбарго на поставки черного золота “сионистским прихвостням”. С тех пор западный мир привык стоять на коленях перед производителями топлива и жить от одного нефтяного шока до другого. Но тут случилось непредвиденное. Высокие мировые цены на черное золото привели к тому, что продавать его кинулись все страны, обладающие хоть какими-то запасами нефти. А это ударило по интересам крупнейшего нефтепроизводителя в мире — Саудовской Аравии. Доля рынка, контролируемая саудитами, стала неуклонно сокращаться. Намеки властей королевства на то, что пора и честь знать, конкуренты саудитов проигнорировали. Мол, что они могут сделать? Ведь Эр-Рияд тоже жизненно заинтересован в высоких ценах на черное золото! Но король Фахд и его министр нефти шейх Ямани доказали всем, что они не правы. Саудиты выбросили на мировой рынок огромные дополнительные объемы черного золота. Цены на нефть отправились в нокдаун. В конце 1985 года за баррель давали почти 32 бакса. В 1986 году нефтеэкспортеры всучивали всем свой товар по цене меньше чем в 10 долларов. Даже при таком катастрофическом падении саудовское королевство умудрялось оставаться в плюсе. Себестоимость нефтедобычи у короля Фахда была крайне низкой. И то, что саудиты теряли из-за обрушения цен, они добирали за счет возросшего объема продаж. Зато экономики многих прочих нефтеэкспортеров начали постепенно переворачиваться кверху брюхом. В первую очередь это относилось, например, к СССР. Поэтому некоторые эксперты считают шейха Ямани одним из косвенных, но очень важных виновников развала Советского Союза. Есть ли гарантии, что такой кошмарный сценарий больше никогда не повторится? Эксперт Института стратегических оценок и анализа Сергей Гончаренко убежден, что есть: “Существенных предпосылок для снижения цены до уровня ниже 45 долларов за баррель нет. США — одна из крупнейших нефтедобывающих стран. По добыче черного золота она занимает третье место в мире. Поэтому снижение цен не в интересах обладающего большим политвлиянием лобби нефтепромышленников. Кроме того, при низких ценах на нефть станут неэффективными проекты по созданию “альтернативных видов энергии”, куда американские компании уже вложили миллиарды долларов. Поддерживая цены на высоком уровне, Вашингтон обеспечивает и решение важной стратегической задачи — ограничение влияния Китая, чья экономика гораздо сильнее зависит от цен на нефть, чем экономики США и Европы. Наконец, в случае снижения цен в мировом экспорте вырастет доля нефти из арабских стран, где добыча существенно дешевле. А Америка, напротив, заинтересована в диверсификации поставок”. А вот владелец нефтяных промыслов в Техасе и Ханты-Мансийске Сергей Черников, напротив, убежден, что все обстоит далеко не так однозначно: “Победа демократов на недавних выборах в конгресс — важный аргумент в пользу понижения нефтяных цен. Республиканцы являются выразителями интересов крупнейших топливных компаний. Демократы же, наоборот, связаны в основном с перерабатывающими отраслями, которые от высоких цен на нефть проигрывают. Поэтому политика, направленная на снижение этих цен, станет более последовательной. А рычаги у американцев есть: начиная от массированного внедрения энергосберегающих технологий и заканчивая внешнеполитическими маневрами”. Не совсем оптимистично настроен и научный руководитель экономической экспертной группы Евсей Гурвич: “В мире сейчас нет единого представления о динамике развития нефтяных цен. Американское агентство энергетической информации выделяет сейчас три возможных сценария на ближайшие годы. Один из них предусматривает падение цен до уровня в 30 долларов. В любом случае в 2007 году некоторое снижение цены черного золота неизбежно. По данным Мирового банка, международная экономика начинает замедляться. А это обязательно отразится и на сырьевых ценах”. Одним словом, согласия среди спецов нет. И это абсолютно неудивительно. Ведь кроме факторов, которые уже были названы, цены на черное золото зависят и от абсолютно непросчитываемых “джокеров”. Глобальное потепление может привести как к падению, так и к повышению нефтяных котировок. То же самое можно сказать по поводу дальнейшего развития международных конфликтов. Так что у России сейчас, по сути, есть только один выход: надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Распатронить ли заначку? В эпоху развитого социализма отдельные острословы любили иногда в шутку ругать свергнутую российскую императорскую династию. Мол, какие Романовы все-таки были нерачительные! Правили страной три столетия, а созданием запаса продуктов на 70 лет Советской власти так и не озаботились! Нынешние обитатели Кремля вроде бы собираются править государством не столь долго, сколь Романовы. Зато они создали “кубышку на черный день”. Это, разумеется, Стабилизационный фонд, в котором сейчас “заначено” около 90 миллиардов долларов. Согласно расчетам Евсея Гурвича, благодаря этой “подушке безопасности” в случае падения мировых нефтяных цен до уровня в 30 долларов Россия сможет, не снижая нынешнего высокого уровня бюджетных расходов, вполне комфортно существовать как минимум четыре года. До самого недавнего времени сама идея создания Стабилизационного фонда мало кем подвергалась сомнению. Спор между Кудриным и Фрадковым шел лишь по поводу наиболее эффективного способа сохранения и прибавления накопленных богатств. Однако несколько недель назад бывший министр труда, а ныне депутат Госдумы Оксана Дмитриева выступила с революционной идеей. По мнению Дмитриевой, власть должна не сохранять нефтяные прибыли на черный день, а использовать их для нашего освобождения от унизительной зависимости от сырьевого экспорта. Согласно Дмитриевой, само по себе образование Стабфонда — уже ошибка. Как доказывает экс-министр, создание стабилизационных фондов скорее исключение, чем общепринятая практика. При этом успешных примеров мало. Один из них немногих — Норвегия. Но, как заявила мне Оксана Генриховна, сравнивать нашу ситуацию со скандинавской абсолютно невозможно. Ведь, в отличие от нас, норвежцам просто не на что потратить деньги: “Вся необходимая инфраструктура в стране уже создана. Потенциал для дополнительных вложений пренебрежимо мал. Дальнейшее повышение социальных выплат сделает страну полностью неконкурентоспособной. Если безработные будут получать не две тысяч долларов, как сейчас, а 5 тысяч, желающих работать в государстве просто не останется”. Контраст с Россией с ее зачастую убогой инфраструктурой и мизерными социальными выплатами действительно разительный. Права Дмитриева и в том, что наличие Стабфонда вряд ли можно назвать признаком зрелой и всесторонне развитой экономики. Но, к несчастью, на нынешнем, откровенно невысоком уровне развития Стабфонд абсолютно необходим. Избавиться от нефтяной наркомании не менее сложно, чем от наркомании натуральной. Попытка совершить “большой скачок” может привести к весьма плачевным последствиям. Оксана Дмитриева предлагает тратить средства Стабфонда по трем направлениям. “Мы можем сократить налоги на обрабатывающую промышленность, наукоемкий сектор и малый бизнес, — сказала мне депутат. — У государства появится возможность перестать быть абсолютно безответственным работодателем и повысить зарплаты бюджетникам. Наконец, лежащие сейчас без движения деньги можно потратить на бюджетные инфраструктурные инвестиции. Ведь на рыночной основе бизнес создавать инфраструктуру не будет. Это в любом случае придется делать государству”. Слов нет, предложения народного избранника наверняка повысят ее популярность среди избирателей. Но увы, в реальной жизни все обстоит гораздо менее красиво. Легче всего разобраться с государственными инвестициями. Бывший глава программы развития ООН в Республике Гвинея Святослав Демин вспоминает в своих мемуарах про то, как Япония однажды решила подарить аборигенам 12 машин “скорой помощи”. Чтобы подарок не украли, по личной договоренности с президентом Лансаном Конте машины были доставлены прямо во дворец главы государства. С тех пор их больше никто не видел. Лансан Конте раздал авто своим родственникам. Россия — не Гвинея. Личный президентский контроль способен гарантировать, что те или иные государственные инвестиции не будут разворованы. Но глава страны не может уследить за всем. А, как сказала мне сама Оксана Дмитриева, “уровень откатов в России может достигать 10—50% бюджетных расходов”. Впрочем, по мнению Оксаны Генриховны, “все зависит от выбранного механизма и степени контроля. Да и вообще, даже если коррупционеры украдут до 50% государственных инвестиций, такое использование средств Стабфонда все равно предпочтительнее, чем их нынешнее полное неиспользование”. Тезис довольно спорный. “В СССР тоже были государственные инвестиции, — напомнил мне Евсей Гурвич. — Но они уходили в песок. Может ли государство в его нынешнем состоянии более эффективно инвестировать средства? Не факт!” С этим тезисом Гурвича не поспоришь. Закупленное при Горбачеве новейшее тогда оборудование для заводов в некоторых местах типа “Москвича” так до сих пор и гниет в нераспакованном виде. По оценкам западных экспертов, российские энергетические госкомпании несравненно менее эффективны, чем частные. В ситуации есть и еще один аспект. “Масштабное увеличение госрасходов (в том числе на инвестиции) резко усилит инфляцию. А она, в свою очередь, обесценит все бюджетные расходы”, — заявил мне Евсей Гурвич. Теневые стороны есть и у двух других предложений Оксаны Дмитриевой. Они тоже неминуемо приведут к разгону инфляции. Но это еще не все. “Допустим, мы уменьшим налоги и повысим социальные расходы, а спустя какое-то время цены на нефть действительно упадут, — продолжает Евсей Гурвич. — Что тогда делать? Извиниться и снижать социальные расходы? Социальный взрыв будет тогда гарантирован. Вновь повышать налоги? Но нестабильность налоговой системы крайне вредна для экономики”. Оксана Дмитриева с такой логикой, естественно, не согласна. По ее глубокому убеждению, “снижение налоговой нагрузки через 5—6 лет приведет к дополнительному росту в экономике и резко увеличит поступления в бюджет”. Но есть ли у нас эти 5—6 лет? И что если прогноз дополнительного роста не оправдается? Не слишком ли много допущений? Зато Дмитриева права в другом. Государство просто не имеет права вечно держать бюджетников на голодном пайке, гробить малый бизнес высокими налогами и жить от одного нефтяного кризиса до другого. Теоретически решение всех этих проблем существует. Только вот лежит оно не столько в экономической, сколько в политической плоскости. Корни Лондонграда В январе этого года во время “Русских сезонов” на Трафальгарской площади Лондона я оказался рядом с приближенным к высшим эшелонам власти российским чиновником. Вокруг нас огромная толпа соотечественников кричала “ура” Шевчуку и прочим выступавшим музыкальным идолам. А вот мой визави во всю мощь легких вопил нечто другое: “Слава генеральному прокурору!” Поймав мой недоуменный взгляд, аппаратчик даже удивился: “А что тут непонятного? Если бы не наша прокуратура, как минимум половины этих людей здесь бы не было!” К несчастью, это чистая правда. Британская столица превратилась в “Лондонград” или “Москву на Темзе” отнюдь не только из-за англофилии состоятельных россиян. Лондон стал центром притяжения благодаря тому, что здесь можно укрыться от нестабильности российской жизни и длинной руки нашей прокуратуры и прочих силовиков. Всеобщая неуверенность в завтрашнем дне — именно она сегодня играет роль главного тормоза российской экономики. “Только в прошлом году отток капитала из страны составил около 70 миллиардов долларов, — сказал мне Евсей Гурвич. — Если бы инвестиционный климат в стране был бы благоприятным, значительная часть этих денег была бы вложена внутри России”. Частные инвестиции — не государственные. Красть у себя никто не будет. Если бы в стране вдруг по-настоящему заработал малый и средний бизнес, избавление от нефтезависимости перестало бы быть ненаучной фантастикой. Получается парадоксальная картина. Большинству простых россиян глубоко наплевать на высокую политику. Мол, это разборки начальства, которые к нашей жизни не имеют ни малейшего отношения. Такой подход позволяет власти делать все, что ей заблагорассудится. В результате “начальство” не страдает. У него всегда есть возможность отбыть в славный город Лондонград вместе со своими капиталами. “Расхлебывать кашу” приходится аполитичным обывателям. Например, бюджетникам, которым государство в силу “объективных экономических причин” никак не может обеспечить человеческий уровень существования. Отсталость нашей политической системы не позволяет российской экономике расправить крылья. Причем нам стоит быть реалистами. В предвыборный сезон 2007/2008 годов политическая нестабильность будет только нарастать. Сугубо теоретический шанс начать хоть как-то исправлять ситуацию появится лишь у смены караула в Кремле. А до тех пор нам стоит надеяться лишь на заначку в виде Стабфонда да на милость “нефтяных богов .
Олег Доброчеев Рассмотрение истории с середины ХХ в. и далее позволяет даже самые черные прогнозы экологов и энергетиков считать оптимистическими Есть разные точки зрения на вопрос об источниках наибольшей угрозы существованию человечества. Энергетики и многие политики, например, видят ее в нарастающем дефиците топлива и энергии. Экологи же полагают, что угроза исходит от прогрессирующей деградации окружающей среды. Биологи считают, что от истощения генофонда человечества. Некоторые политики основную угрозу видят в международном терроризме. Ученые-астрономы – в столкновении с астероидами, а философы – в моральной деградации общества. И это еще не все широко обсуждаемые причины нарастающего кризиса человечества. В результате дискуссий по этой проблеме, которые давно перешагнули рамки научной среды, ясно стало одно. Угроза существованию человечества совершенно реальна. Неясно только, как скоро и откуда беда придет к нам в первую очередь. Обилие причин, кроме того, заставляет задуматься еще и над вопросом о возможности существования некоего общего знаменателя для всех грозящих нам бед. В обсуждаемой проблеме имеет место и немаловажный методологический аспект, касающийся адекватности реалиям используемых моделей природы и общества и полноты принимаемой во внимание исходной информации. Посмотрим на последний вопрос чуть более внимательно. Из глубин А ситуация здесь оказывается довольно любопытной. Большинство обильно цитируемых в последние годы работ опирается на послевоенную мировую статистику. И резон здесь состоит не только в том, что лишь во второй половине XX в. начали систематически измерять текущее состояние природы, общества и экономики, но и в появлении лишь в это время многих неизвестных ранее катастрофических по своим последствиям факторов. В частности, резкого, можно сказать, взрывного роста энергопотребления и населения Земли, а также глобального потепления планеты. Наши попытки взглянуть на эти вопросы с привлечением более широкого информационного ряда, включавшего в себя сведения за два последних столетия, приводят к несколько иному видению ситуации (см. рисунки в низу). Выводы, которые можно сделать по представленным материалам, существенно зависят от глубины информационного ряда. Рассмотрение истории, например, лишь с середины XX в. и далее позволяет даже самые черные прогнозы экологов и энергетиков считать оптимистическими. Так, на основе материалов XX в. с равной вероятностью можно прогнозировать и дальнейший взрывной рост всех рассмотренных показателей, и их неустойчивое, колебательное состояние, чреватое новыми катаклизмами, и стабилизацию негативного положения дел. Если же рассматривать историю природы и общества с начала XIX в., то выводы становятся не столь тенденциозными. На большинстве графиков, например, можно обнаружить в 1790–1920 гг. длительные, приблизительно полуторавековые, периоды устойчивого существования природы и человечества и лишь полувековые периоды резкой перестройки внешних и внутренних условий жизни. Как это хорошо видно на графиках вариаций температуры и роста количества парниковых газов, бурная перестройка природы, сопровождавшаяся ростом населения и числа ежегодно регистрируемых естественно-научных открытий, наблюдалась за 200 лет лишь один раз, в 1940–2000 гг. Ситуация становится еще более интересной, если к этим сведениям добавить данные о войнах и социальных революциях, пережитых человечеством за последние столетия. Как известно, самые крупные войны – наполеоновские 1800–1812 гг. и Вторая мировая 1939–1945 гг. – произошли практически сразу вслед за крупнейшими социально-политическими кризисами человечества. Имеются в виду Великая французская революция 1789 г. и Великий кризис капитализма 1929 г., которые отстоят друг от друга на 140 лет. Такое же расстояние во времени разделяет и меньшие по числу жертв, но не менее драматичные социальные и политические катаклизмы середины XIX в. и конца XX в. Речь идет о рождении в 1840-х гг.в Европе социалистических движений и последующем, через 150 лет, крахе самого крупного социалистического проекта человечества – СССР. Вслед за этими социальными катаклизмами, как известно, тоже с интервалом в 140 лет, последовали войны: в 1856 г. – Восточная война в Крыму, как ее называют в Европе, и нынешние войны рубежа столетий в Югославии, в Чечне, Афганистане и Ираке. Еще один алгоритм для прочтения и интерпретации представленных данных можно найти в сведениях о циклическом изменении энергетических технологий человечества. Широко известна, например, картина смены технологий обеспечения человечества энергией (см. рисунок в низу). На нем видно, что за последние 200 лет в мире приблизительно каждые 70–140 лет менялись доминирующие энергетические технологии. Так, с 1780 г. человечество сменило три базовых источника энергии: дерево; уголь; нефть и газ и с третьей четверти XX в. переходит к ядерной. Обратим внимание на одну хорошо заметную на том же рисунке отличительную черту этой динамики. На всем протяжении развития энергетики всегда, когда прежняя технология достигала пределов своего развития, создавались условия для появления принципиально новой. Таким образом, как мы видим в истории, человечество всегда находило выходы из тупиков промышленной эволюции и справлялось с новыми проблемами и вызовами, по мере того как они возникали. Перезимуем! Все рассмотренные материалы в совокупности говорят о существовании сверхдлинных – если их сравнивать, например с кондратьевскими – волнах развития человечества и природы, продолжительностью в 140 (или, как считает Пантин, 144) лет. Поэтому если очередную волну глобальных изменений на планете отсчитывать от середины XX в., когда началась бурная перестройка и климата, и общественной жизни, то ее окончания следует ожидать не в ближайшие годы, а спустя 50 или 100 лет. Таков, по нашему мнению, реальный запас времени, отведенный человечеству на творческие поиски по созданию новых технологий своего существования.
Международная специализированная. Ренессанс энергосбережения в укр. Екологічні та економічні аспекти пасивного будівництва. Научные основы проектированияэнергоэффективных зданий. Закон республики казахстан от 25. Главная -> Экология 
|