|
| |
|
Главная -> Экология
Новая страница 1. Переработка и вывоз строительного мусораМы рады Вам предоставить советы и рекомендации Кшиштофа Мильчарека (Krzysztof Milczarek)преподавателя польской Академии Знаний АТЛАС . Предлагаем Вам прочитать статью, написанную Кшиштофом Мильчарком. Эта тема возвращается как бумеранг. В письмах, в телефонных звонках от клиентов, во время обучений. Достаточно ли «дышит» запроектированная стена? Будет ли «дышать» стена после утепления? «Дышит» ли акриловая стена под штукатуркой? Я знаю из моего опыта, что вокруг этой злободневной темы появилось множество недоразумений. Под этим понятием часто понимаются совершенно различные явления. Однако, в большинстве случаев их описание сводится к двум основным объяснениям. Вдох – выдох. Первое объяснение – это явление представляется в виде передачи водяного пара сквозь строительную конструкцию, то есть стену. Второе – в виде явления сорбции и десорбции влаги в стене, то есть поглощения и испарения влаги со стены вовнутрь здания. Это второе объяснение, конечно, содержит в себе определенные качества сходства с физиологическим дыханием. Но в этих двух случаях мы можем отчетливо разделить два этапа процесса «вдох – выдох». Конечно, если материал с таким содержанием воды окажется в сухой среде, он сразу же начнет отдавать ее обратно в атмосферу и, таким образом, высыхая. Это явление носит название десорбции и его условно можно назвать как «выдох». И так как у людей имеются легкие различного объема, так и здесь мы можем говорить о различной эффективности этих процессов. Обычный, хорошо обожженный, красный керамический кирпич, находящийся в среде с влажностью около 55%, может поглотить из нее водяной пар, составляющий до 15% своей массы. В этих же условиях клинкерный кирпич задерживает у себя воду только до 0,09% массы, а силикатный кирпич даже до 1,5 %. Так, или иначе, это небольшое «дыхание». Для классического деревянного строительства эти процессы имеют более существенное значение, потому что дерево может поглощать в таких же условиях до 10% воды. Это уже солидное «дыхание», которое имеет большое значение для комфорта жителей. Описанные явления просты для объяснения – чем существеннее будут сорбционные свойства применяемого материала, тем толще будет стена, чем больше будет ее площадь, тем существенней можно ощутить благоприятное действие этих факторов, смягчающее резкие изменения влаги. Семья с собачкой и цветами на подоконнике А что с «дыханием» стены? Что с передачей водяного пара от внутренней стороны здания к наружной? Рассмотрим конкретный упрощенный пример и подумаем над водным балансом этих процессов. Представим себе, что на 60 м удобно оборудованного жилища живет семья, состоящая из двух взрослых людей и ребенка. Кроме того, учтем, что в квартире крутится симпатичная собачка, а хозяйка украсила свое жилье цветами в горшочках, например, 5 штук. С точки зрения газового обмена все вышеперечисленные обитатели являются не чем другим, как генераторами водяного пара. Правда, различной мощности, но если это все суммировать то... Собственно, оценим, сколько водяного пара окажется в жилище в течение типичного дня эксплуатации и какая часть этого пара уйдет наружу сквозь стену. Для этой цели воспользуемся данными, размещенными в популярном журнале «Murator» (№ 2/1997), где поданы оценочные числа, определяющие величину выделения влаги в помещениях в типичных ситуациях. Предположим следующее: - Одно принятие душа для каждого из проживающих (без собачки). Это значит: 3 х 1100г = 3300 г пара. - Приготовление обеда в течение 2 часов – 1500 г. - Одна стирка в автоматической стиральной машине – около 300 г пара. - Пять горшочков с цветами дает в течение суток около 1200 г (конечно, при условии, если мы не забыли полить). - Во время сна люди выделяют, примерно, 50 г водяного пара в час. В нашем случае, представим, что семья спит 8 часов в день, что даст нам, учитывая ребенка и собачку вместе, - 3 х 8 х 50 = 1200 г. - Домашние работы при производительности «паропродукции» на уровне 100 г на 1 час оценим на 400 г. Конечно, достаточно этих четырех часов. Специальные изматывающие работы приводят к выделению пара даже о 175 г в час. Речь идет о счастливой семье, поэтому учет «специального» вечернего выделения пара является обоснованным. Это дает дополнительно около 350 г. - Если добавим (для упрощения расчета) еще 1750 г (гигиенические процедуры, мытье посуды, сушка полотенец и белья и т.д.), то получим круглое число 10 000 г водяного пара, выделенного в течение 24 часов эксплуатации жилья. Строительная легенда Пришло время подумать над тем, какая часть пара может уходить сквозь стены в это же время благодаря явлению диффузии? Согласно с предварительными предпосылками наша семья живет в квартире площадью около 60 м . Представим себе, что две стены – фасадные и сквозь них проходит водяной пар. Площадь этих стен будет, примерно, 40 м . Оценим массу водяного пара, проходимого зимой, когда эта передача является самой интенсивной. Итак, наша внутренняя температура будет на уровне 20°С, а типичная влажность, примерно, 55 %. Снаружи будет мороз -10°С и влажность 85 %. Масса m перемещаемого водяного пара будет, конечно, пропорциональна разнице парциальных давлений (p, существующих внутри и снаружи здания (в нашем случае, примерно, 24 hPa), площади S конструкции (в нашем случае 40м ), а также времени перемещения t (в течение 24 часов). Величиной, характеризующей материал конструкции, является величина, называемая диффузионным сопротивлением R, которая, в нашем случае, определена при помощи компьютерной программы фирмы ATLAS - SALTA 1.0. Воспользуемся простой формулой: m=( p.S.t)/R Представим стены, возведенные различным способом: 1. стена из керамического кирпича толщиной 55 см, оштукатуренная с двух сторон цементно-известковой штукатуркой толщиной 2 см, 2. стена из 35 см типичного ячеистого бетона, оштукатуренная вышеуказанным способом, 3. стена, утепленная минеральной ватой по системе ATLAS ROKER, то есть, 2 см цементно-известковой штукатурки, 30 см ячеистого бетона, 10 см фасадной минеральной ваты, тонкослойная фасадная минеральная штукатурка, 4. конструкционная стена как в 3 пункте, с утеплением на пенополистироле и отделкой из тонкослойной акриловой штукатурки – система ATLAS STOPTER. Из расчетов программы SALTA выходит, что диффузионные сопротивления для этих стен соответственно составляют с = 61, R2= 24, R3 = 24 и R4 = 109. Имея эти данные, можно просто рассчитать, сколько водяного пара может быть перемещено сквозь запроектированные конструкции. Используя нашу формулу, получаем следующие величины: 1. для кирпичной стены m =443 г 2. для стены из ячеистого бетона m =1440 г 3. для стены, утепленной по системе ATLAS ROKER, m3=1536 г 4. для стены, утепленной по системе ATLAS STOPTER, m4=211 г Как видно, относительная разница масс очень высока, но сопоставим эти величины с полной массой, находящейся в квартире. Вспомним, что это было около 10 000 г. С этой точки зрения картина выглядит по-другому – сейчас видны действительные пропорции и значение диффузионного перемещения в стенах относительно полного количества водяного пара, производимого в процессе обычной эксплуатации жилья. При таком сравнении возникает недвусмысленная ситуация, когда наши фасадные конструкции в состоянии практически пропускать, ничего не значащий в общем балансе продукции и перемещения, водяной пар наружу. Для кирпичной стены это проходимое сквозь конструкцию количество составляет, примерно, 4% от полной массы пара в помещении. Для стены из ячеистого бетона это составляет, примерно, 14%, ATLAS ROKER гарантирует эмиссию 15% массы, а ATLAS STOPTER, примерно, 2%. Это значит, если стена дышит, то это дыхание очень короткое. Вентилировать! Отсюда следует, что ограничения исходящие из, так называемого, «дыхания» стен – это строительная легенда, не находящая подтверждения. В общих процессах обмена водяного пара между помещением внутри и наружной средой, участие явления диффузионного перемещения сквозь строительную конструкцию очень небольшое по сравнению с другими факторами газового обмена в здании. За недостатки в этой сфере действия в значительном большинстве случаев отвечает не вид термоизоляционного материала, не конструкция стены, а неисправная вентиляция, герметически плотные окна или неэффективное оборудование обмена воздуха. Не нужно искать ограничения в применении системы утепления ATLAS STOPTER, основанного на пенополистироле, а также не нужно искать в неправильных мнениях о, так называемом, «дыхании» стен. Если эти ограничения существуют – имеют на это право – то в особых случаях и совершенно по другим причинам.
Леонардо Мауджери Нет сомнений в том, что мы вступили в эру раздутых цен на энергоносители, которые уже привели к буму новых технологий и снижению потребления. Насколько радикальными будут эти перемены? Ответ зависит в значительной степени от того, каков истинный объем залежей нефти на Земле. Но не сомневайтесь – ее еще очень много. Это новый нефтяной век, а вовсе не конец той нефти, которую мы знаем. Сколько же нефти скрыто под поверхностью Земли? История изобилует далекими от реальности оценками ее запасов. В 1920-е годы, к примеру, Англо-персидская нефтяная компания, ныне British Petroleum, отказалась вкладывать средства в Саудовскую Аравию, считая, что в этой стране нет ни капли нефти. В 1919 году Геологическая служба США предсказывала, что нефть в Соединенных Штатах закончится через десять лет. Однако когда эти десять лет прошли, обнаружение огромных месторождений, прежде всего Черного гиганта в Техасе, создало мощнейший избыток нефти, который чуть не разрушил американскую экономику. Знаменитый доклад ЦРУ предсказывал стремительное истощение доступных месторождений, а президент Джимми Картер предупреждал, что нефтяные скважины высыхают везде в мире . Вместо этого в 1986 году цены на нефть, как это неоднократно случалось с ними и раньше, рухнули из-за огромного перепроизводства. Теперь апокалипсические предсказания снова в моде – истощение нефтяных ресурсов намечено на конец нынешнего десятилетия или на следующее. Вердикт новых адептов теории катастроф может казаться более убедительным, поскольку они используют статистические и вероятностные модели, чтобы проникнуть в тайны, скрытые в толще нашей планеты. Но на самом деле никуда они не проникают. В целом то немногое, что известно о скрытых в мировых недрах ресурсах, скорее дает основания для оптимистического взгляда в будущее. Исторически высокие цены на нефть всегда вели к инвестиционному буму и замедлению роста потребления, и именно это мы наблюдаем сегодня. Инвесторы вкладывают сотни миллиардов долларов в энергоносители - от типичной нефти до нетипичной (нефтеносные пески, горючий сланец), и во все альтернативные источники энергии - от природного газа до биотоплива и разжиженного угля. Иными словами, высокие цены – это необязательно плохая новость для мировой экономики, поскольку они подстегивают инновации и эффективность и одновременно способствуют бережливости. И тем не менее никто не может знать, сколько продлится эта эпоха. Учитывая наше фундаментальное незнание того, что лежит под нашими ногами, лучшим пари было бы считать, что еще десятки лет рынок останется циклическим и будет характеризоваться сменой периодов бума периодами спада. Сейчас мы переживаем период высоких цен, аналогичный 1970-м годам, но есть и принципиальные отличия. Сегодня более 90% нефтяных запасов находятся под контролем стран-производителей, многие из которых проводят политику энергетического национализма. Эта националистическая тенденция, направленная на удержание высоких цен, может задушить новые разработки. Она может также усилить и без того растущую напряженность, которую мы наблюдаем между производящими и потребляющими странами, которая сталкивает Запад и Россию, США и Венесуэлу, и так далее. Проще говоря, проблема нефти находится не под землей, а на ней. И все-таки впечатление, что у нас кончаются запасы нефти, так крепко укоренилось в массовом сознании, что требует корректировки. Причина того, что мы видим столько некорректных гаданий о количестве нефти, состоит в том, что даже самые продвинутые технологии не могут рассказать нам, сколько сырой нефти содержится в земной коре. Еще не разработан такой метод, который позволял бы целенаправленно искать новые месторождения или хотя бы устанавливать истинные размеры известных запасов. Хотя общепринятая точка зрения состоит в том, что запасы нефти конечны, никто не знает наверняка, насколько они конечны. А чтобы еще более усложнить картину, можно заметить, что сейчас переживает некоторый ренессанс старая российская теория о том, что нефть может возникать в глубинах Земли в результате химических реакций, а не в результате разложения ископаемых ближе к поверхности. Это создает туманную, но интригующую перспективу, при которой нефть оказывается возобновляемым ресурсом. Но даже стандартная теория природных ископаемых содержит немало загадок. Согласно ей, нефть происходит из умирающих и разлагающихся организмов, которые были покрыты в течение многих тысячелетий слоями осадочных пород и каменной породы, и постепенно просачивавшихся глубже в Землю, пока они не достигли непроницаемого каменного барьера на глубине примерно 2100-4500 метров. Там давление и температура вызвали химические реакции, которые превратили органические отложения в нефть и газ. Нефть, оказывается, сосредоточена в микроскопических клетках пористой породы в так называемых осадочных бассейнах. Пока что было по-настоящему обследовано только около 30% всех осадочных бассейнов, которые, как предполагается, существуют. Даже самые продвинутые технологии изучения подпочвы, основанные на трехмерном сейсмическом отражении, могут только предполагать возможность залежей углеводородов. Хотя сейсмические методы иногда сравнивают с медицинскими ультразвуковыми исследованиями, которые могут дать представление о секретах, скрытых в глубине человеческого тела, на самом деле они не дают сопоставимые по ясности результаты. Сейсмические волны отражаются от нижних слоев подпочвы и возвращают нам лишь следы, которые затем обрабатываются с помощью изощренных компьютерных программ, чтобы в результате получить рудиментарные картинки, допускающие разную интерпретацию. Этот метод еще довольно нов и очень дорог и к тому же может оказаться бесполезным, если, например, залежи соли блокируют сейсмические волны. Пока что он применялся только к нескольким осадочным бассейнам. Короче говоря, глубина наших знаний о нефтяной географии еще меньше, чем наша осведомленность о топографии океанских глубин, для которых наши карты все еще больше напоминают эскизы художника. Только разведочные скважины могут дать более точную информацию о том, что лежит под поверхностью Земли. Однако разведка путем бурения гораздо менее распространена, чем принято думать. К 1930-м годам отчаянные бурильщики поисковых скважин копали повсюду в таких нефтяных городах, как Килгор, штат Техас, где буровые вышки появились даже в церковном дворе. В общей сложности в США пробурили около 1 млн. разведочных скважин, а в Персидском заливе – только 2 тысячи, причем 300 из них – в Саудовской Аравии. Даже сегодня больше 70% разведочных работ сконцентрировано в США и Канаде, которые вместе обладают только тремя процентами мировых запасов нефти. На Ближнем Востоке, наоборот, с 1992-го по 2002 год пробурили только 3% разведочных скважин, хотя там залегает более 70% мировых запасов нефти. Более того, анализ одних и тех же кернограмм из разведочных скважин может привести разных экспертов к противоположным выводам. В начале 2000-х годов Shell и его партнер по разработке месторождений в Индии Cairn Energy разошлись во мнении о том, указывала ли кернограмма на наличие нефти. Shell передала участок компании Cairn, которая с тех пор обнаружила там от 380 до 700 млн. баррелей нефти. Так что нефтяная разведка по-прежнему зависит от человеческих суждений. В то же время добыча нефти из известных месторождений может преподнести ряд поразительных сюрпризов. Учитывая его сложную природу, нефтяной резервуар всегда будет удерживать в ловушке часть нефти, даже после очень длительной и интенсивной разработки. Это значит, что нефтяные поля, не дающие больше нефти, все еще содержат более или менее обширные запасы углеводородов, которые просто не могут быть извлечены с использованием современной технологии так, чтобы это было экономически выгодно. Сегодня средний уровень добычи составляет примерно 35% предполагаемых залежей нефти, то есть только 35 баррелей из 100 могут быть извлечены на поверхность. И только часть этих 35 баррелей считаются доказанными запасами , то есть непосредственно доступными для добычи и продажи. Технология в этом отношении играет определяющую роль. В течение десятилетий технологии существенно увеличили объемы нефти, которая может быть добыта – с помощью введения воды и природного газа, а также с помощью горизонтального бурения, гидроразрывов пласта и другими способами. Весь этот прогресс сильно повысил в среднем долю добываемой нефти, которая 30 лет назад составляла 20% и менее чем 15% – 60 лет назад. В будущем можно ожидать новых достижений от тех технологий, которые еще только-только появились. Новые методы разработки месторождений со временем увеличили существующие резервы даже при отсутствии новые открытий. Нефтяная литература пестрит примерами такого рода. Самый поразительный – месторождение на реке Керн в Калифорнии, обнаруженное в 1899 году. В 1942 году его оставшиеся резервы оценивались в 54 млн. баррелей. Однако с 1942 по 1986 год оно принесло 736 млн. баррелей, и в нем по-прежнему остаются 970 млн. В одном мы можем быть уверены – наши знания о запасах нефти постоянно пересматриваются, и, как правило, в сторону увеличения этих запасов. Вот почему на протяжении десятилетий все попытки оценить нефтяное богатство нашей планеты оказывались слишком сдержанными, даже тогда, когда эти оценки включали вероятностные утверждения об обнаружении новых месторождений в будущем и об увеличении коэффициентов нефтеотдачи. Так что же лежит под нашими ногами? По самым последним оценкам возможных извлекаемых нефтяных ресурсов, сделанным Международным энергетическим агентством на основе работ Геологической службы США, эта цифра составляет около 2,6 трлн. баррелей, из которых около 1,1 трлн. считаются доказанными резервами . Остальное составляют ресурсы, которые обнаружены, но еще не разработаны, и предположения, как о будущем увеличении коэффициента нефтеотдачи, так и о размерах пока не открытых месторождений. Сегодня мир потребляет около 30 млн. баррелей нефти в год. С учетом предполагаемого роста менее чем на 2% ежегодно это означает, что если прогноз МЭА верен, то запасов нефти хватит на большую часть нынешнего столетия. По моим прогнозам, ее хватит на гораздо более долгий срок. Приведенные цифры не учитывают дополнительные примерно 1 трлн. баррелей технически извлекаемой, так называемой нефти нетипичного происхождения вроде сверхтяжелой нефти, горючего сланца и нефтяных песков. Между тем добыча нефти из этих источников растет по мере того, как высокие цены и новые технологии делают ее коммерчески рентабельной. Более того, вероятностные оценки, сделанные МЭА, вероятно, слишком скромны. Так что возможно, мы живем уже в новой эре, учитывая, что период высоких цен, который, если продлится достаточно долго, может кардинально изменить энергетический рынок и то, как он движет миром. Но это новый нефтяной век, а вовсе не конец той нефти, которую мы знаем. Во всяком случае, не в нынешнем столетии. Леонардо Мауджери, автор книги Нефтяной век: мифология, история и будущее самого неоднозначного мирового ресурса (Praeger, 2006), старший вице-президент итальянского нефтегазового концерна Eni
Энергосбережение — масштабный го. Строительство тэц для муниципаль. Способы продвижения возобновляем. Программы по комбинированному пр. Способы устранения дисбаланса си. Главная -> Экология 
|