Главная -> Экология

Европейский клуб. Переработка и вывоз строительного мусора

Когенерация – способ одновременного получения электрической и полезной тепловой энергии от сжигания топлива. Для того чтобы в максимальной степени снизить эксплуатационные расходы необходимо полностью утилизировать оба вида энергии.

Когенераторы фирмы Waukesha Engine Division (США), используя наиболее дешевое в настоящее время топливо – природный газ, вырабатывают одновременно электрическую и тепловую энергию.

Электроэнергия реализуется потребителем достаточно просто, т.к. требования конечного потребителя довольно типичны – трехфазный ток 50 Гц, стандартное напряжение 0,4-6-10 кВ, и эти требования легко удовлетворяются обычными синхронными или асинхронными генераторами.

Напротив, требования к параметрам тепловой энергии отличаются большим разнообразием. Последние зависят от вида технологического процесса или графика потребления тепла по суткам и сезонам, и могут не соответствовать тому, что можно получить непосредственно от системы когенерации.

Задача проектировщика состоит в согласовании параметров совокупной энергии представляемой когенератором с требованиями конечного потребителя. Особенно эффективным является применение когенераторов для новых проектов, при этом удается согласовать характеристики всего оборудования, чтобы получить максимальное снижение потребления первичного топлива.

Газопоршневые машины Waukesha являются источником электроэнергии и низкопотенциального тепла – горячей воды (90OС) или пара при 1 атм. из теплообменников самого двигателя, или же пара высокого давления, получаемого от выхлопной системы. В ряде применений утилизируемое тепло когенерационных модулей Waukesha используется в низкотемпературных производственных процессах, таких, как сушка, дубление, обработка пищевых продуктов, обогрев помещений и нагревание воды в зданиях, охлаждение помещений с помощью абсорбционных холодильников. Для выравнивания пиков и провалов тепловых нагрузок иногда необходимо бывает предусмотреть тепловые аккумуляторы.

Вообще говоря, системы когенерации электрической мощностью 150, 3200 кВт и соответственно тепловой 240 ... 5120 кВт могут устанавливаться в относительно небольших помещениях, причем существующие котлы и водогреи могут использоваться как дополнительные или запасные источники тепла. Аналогичную роль могут играть местные энергосистемы в качестве источников электроэнергии.

При рассмотрении проекта применения когенератора для нужд производства необходимо изучить работу всех тепловых технологичесикх контуров, поскольку может оказаться возможным непосредственное использование низкопотенциального тепла когенератора.

В таблице 1 представлен список типичных производств с соответствующими температурными требованиями менее 155OС. Эта группа производств полностью совместима с теплом когенерации.

Таблица 1

№ п/п

Продукт

Процент используемого тепла менее 1550С, %

Колбасы и мясные полуфабрикаты

97,6

Сыр

100

Сгущенное молоко

66,4

Фанера

100

Деревянная мебель

100

Синтетический каучук

100

синтетическое волокно

100

Выделка синтетического волокна

68,8

Выделка хлопчатобумажного волокна

43,7

Бетонные блоки

34,7

Рассмотрим типичный пример удачного применения когенератора мощностью 1125 кВт и тепловой 1800 кВт для энергообеспечения спортивного сооружения, например бассейна. В расчете примем следующие исходные данные:
период эксплуатации – 4 года до первого капитального ремонта двигателя;
стоимость
коэффициент использования электрической и тепловой энергии – не менее 0,9;
стоимость 1000 м3 природного газа - 365 руб.;
стоимость 1 кВт.часа - 0.29 руб.;
стоимость 1 Гкал - 130 руб.;
удельная стоимость обслуживания модуля Waukesha – 0.085 руб./кВт.час.;
число рабочих часов году – 7680.

Модуль Waukesha мощностью 1125 кВт выработает за 5ть лет 39240000 кВт.час электрической энергии и 62784000 кВт.час или 54308 Гкал тепловой энергии.

С учетом коэффициента использования стоимость энергии, которую должен был бы приобрести конечный потребитель, составит 17733655 рублей. При этом стоимость природного газа, использованного в течение расчетного периода, составит 4153554 рублей.

С учетом стоимости когенратора и его обслуживания общие расходы на энергию для конечного потребителя составят 15488954 рублей. Таким образом, общая экономия от применения системы за 5ть лет составит 2244701 рублей.

При этом следует учесть, что за рассмотренный период полностью погашаются первоначальные расходы на систему когенерации и следующий 5 летний период эксплуатации установки дает еще более повышенный доход.

Конечно, в краткой статье невозможно показать более детально экономические аспекты когенерации. Каждый проект требует тщательного инженерного и экономического обоснования.

Институт Энергетической Электроники РАН является региональным представителем компании Waukesha Engine Division и предлагает Заказчику пакет услуг от проектирования системы когенерации до поставки, пуско-наладочных работ, гарантийного и послегарантийного обслуживания. , имеющие сертификаты на обслуживание машин Waukesha ответят Вам на все вопросы касающиеся применения когенераторов.

Оборудование Waukesha предоставляется Заказчику по прайс-листам компании.

Страны ЕС чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы Киотский протокол все-таки состоялся. К счастью для России, ратификация протокола без нее невозможна. Однако мы, как всегда, не хотим воспользоваться своим преимуществом.

С одной стороны, все вроде бы предельно ясно: глобальное потепление - актуальная экологическая проблема, для ее решения надо присоединяться к усилиям мирового сообщества. По своей важности эта проблема уже перекрыла всю остальную экологическую тематику. Лидеры ведущих мировых держав давно включились в переговорный процесс по поводу Киотского протокола, и Россия здесь не исключение. Только за прошедший год на уровень президента РФ вопрос выносился не менее пяти раз - и это при том, что за все предыдущие пореформенные годы ни одна экологическая проблема на этом уровне вообще не обсуждалась. Особенную активность проявляют страны ЕС: например, канцлер ФРГ Герхард Шредер, не удовольствовавшись личными беседами с Владимиром Путиным в Санкт-Петербурге и Берлине, в октябре прошлого года направил ему специальное послание, призывающее Россию ратифицировать Киотский протокол до начала Глобального саммита Рио+10 в Йоханнесбурге (сентябрь 2002 года).

С другой стороны, стоит приглядеться - и кажущаяся ясность оборачивается миражом. Прежде всего сомнительна сама исходная посылка игры, а именно гипотеза о том, что глобальное потепление - результат человеческой деятельности. На планете существуют естественные циклы потепления и похолодания, последний из них начался после ледникового периода примерно 20 тысяч лет назад. По своей динамике этот цикл почти в точности совпадает с предыдущим циклом, начавшимся 150 тысяч лет назад, - тот же резкий всплеск температуры за каких-нибудь 10-15 тысяч лет и последовательное ее снижение в последующий период (см. график). При этом нетрудно заметить, что нынешнее потепление пока не выходит за рамки предыдущего цикла, происходившего, как известно, без участия человечества.

Тем не менее очевидную спорность проблемы глобального потепления пока предпочитают не замечать. Идет детальнейший подсчет всех выбрасываемых человечеством парниковых газов, которые объявляются причиной глобального потепления. Ученые и научные центры, не разделяющие эту точку зрения, лишаются финансирования. Мир пугают.

Легенды

Еще одна иллюзия - то, что Киотский протокол является эффективным международным инструментом, обеспечивающим глобальное снижение выбросов парниковых газов (ПГ). Напомним некоторые моменты: - принятый в декабре 1997 года Киотский протокол определяет обязательства по снижению выбросов ПГ, взятые на себя развитыми странами и странами с переходной экономикой;

- крупнейший загрязнитель среди стран, подписавших Киотский протокол, - США - в 2001 году отказался от выполнения своих обязательств; - главный инициатор протокола - Евросоюз - оказался не в состоянии обеспечить намеченные темпы снижения эмиссии ПГ. А теперь зададимся вопросом: а чего вообще стоит Киотский протокол без участия

США, без Китая, без развивающихся стран, которые обязательств по протоколу не принимали и принимать не собираются? Сценарий просчитывается легко: рост выбросов ПГ в США, Китае и развивающихся странах уже намного перекрывает то снижение, которое возможно в ЕС, Японии и других странах. Так что в будущем не исключена абсурдная картина: протокол действует, а глобальные выбросы растут. И с этой точки зрения ценность протокола скорее отрицательная: он создает иллюзию решения проблемы, на деле ее не решая.

Все очень просто

Если все это так бессмысленно, то почему главным толкачом протокола выступает рациональная Европа? Удельные расходы на снижение выбросов ПГ в странах ЕС высоки: например, в Голландии они составляют от 150 до 250 долларов на тонну CO2. Общий объем затрат ЕС на выполнение обязательств по протоколу оценивается в 130 млрд. долларов. Конечно, расходы можно сократить, снижая выбросы в тех странах, где это обойдется дешевле, - в России, например, или в том же третьем мире. Протокол подобные меры предусматривает: это проекты совместного осуществления (адресат - Россия и страны с переходной экономикой) и чистого развития (адресат - развивающиеся страны и Китай). Получаемые в рамках этих проектов квоты сокращения действительно недороги: например, по действующим в России проектам -от 6 до 8 долларов на тонну СО2.

Казалось бы, вывод ясен: есть легитимный способ снизить расходы по обязательствам, надо им воспользоваться. Но Евросоюз почему-то настаивает на приоритете именно домашних мер, директивно обязывая страны ЕС обеспечить за их счет не менее 50% запланированного снижения.

Выбранная Евросоюзом роль Дон Кихота, борющегося с ветряными мельницами глобального потепления, романтична, но неубедительна. Никто не поверит, что ЕС способен выбрасывать десятки миллиардов евро на решение проблемы, последствия которой, даже по оценкам верящих в нее ученых, наступят лет через сто, не раньше. Подобной дальновидностью европейские политики сроду не отличались, так что их мотивацию не стоит искать в туманных далях грядущего. Все проще и сводится к деньгам. Точнее говоря - к прибылям европейского экопрома .

Экопром как комплекс отраслей и производств, обеспечивающих очистку окружающей среды, развивался по экспоненте начиная с 60-х годов. Его обороты по всему миру оцениваются в 800-900 млрд. долларов. Причем ведущую роль на этом высокотехнологичном рынке играет ЕС, контролирующий более 50% его объема. В немалой степени этому способствовала принятая Евросоюзом политика жестких экологических стандартов и сплошной экологизации промышленности и других видов человеческой деятельности. В Европе образовался крупнейший в мире рынок продукции экопрома , соответствующий технологический и производственный потенциал, сформировались политические каналы лоббирования интересов этого комплекса. Однако уже в 80-е годы темпы развития экопрома замедлились - начали сказываться естественные пределы экологизации промышленности, задаваемые уровнем конкурентоспособности товаров. Членство в ВТО не позволяло странам ЕС идти на прямое субсидирование экопрома , поэтому идеальным вариантом увеличения сбыта его продукции мог бы стать перенос евросоюзных норм экологизации промышленности на другие страны. И тут очень кстати подвернулась проблема глобального потепления.

Европейский гамбит

Просчитаем действия Евросоюза на несколько ходов вперед. Что ему требуется, чтобы экопром стран ЕС имел гарантированный сбыт? Правильно, следует добиться, чтобы стандартом в области снижения выбросов ПГ стали европейские технологии и европейское оборудование. Отсюда постоянный акцент ЕС на внутренние меры и на выработку в рамках Киотского протокола лучших технологических стандартов (их обязательность - всего лишь вопрос времени). Киотский протокол еще не введен в действие, а презентация базы данных по технологиям для него уже прошла на конференции ООН в Марракеше в октябре 2001 года. Нетрудно догадаться, что российских технологий в этой базе нет - в нашу страну даже с запросами по этому поводу никто не обращался.

Кроме того, ЕС жестко перекрывает любые пути снижения выбросов ПГ, лежащие вне его технологического контроля. Взять, к примеру, ядерную энергию, переход на которую с углеводородного топлива гарантированно снижает выбросы ПГ до нуля. На Боннской конференции ООН Евросоюз устроил настоящую битву, добиваясь запрета на включение строительства АЭС в состав проектов, ведущих к сокращению эмиссии ПГ. Понадобилось стойкое противодействие России, Канады и некоторых других стран, чтобы превратить жесткую запретительную формулировку в рекомендательную. Но это еще не финал, новые наезды ЕС в этой области неизбежны.

Другой пример - история с так называемыми поглотителями СО2, к которым относятся прежде всего леса. Ими богаты Россия и Канада, но никак не Европа. Поэтому позицию Евросоюза нетрудно предугадать - до самого последнего времени он отказывался даже обсуждать вклад лесных массивов в выполнение странами Киотского протокола. Только выход США и перспектива полного развала протокола вынудили ЕС на сговорчивость, но лимиты на поглощение лесами СО2 на Боннской конференции были предложены просто мизерные. Например, российские лимиты оказались больше японских всего лишь в полтора раза. Когда же на следующей конференции в Марракеше российская делегация добилась пересмотра этих решений в пользу России, на Владимира Путина из Европы обрушились жалобы на коварных русских, мешающих спасению планеты.

И наконец, о главном - о том, что, собственно говоря, представляют собой технологии снижения выбросов ПГ. ЕС выступает за самое широкое понимание этого термина, включая в него все виды технологического усовершенствования изделий и процессов, ведущие к снижению выбросов ПГ непосредственно или косвенно через снижение энергоемкости и повышение кпд. Такое понимание дает возможность подогнать под проектное финансирование в рамках механизмов Киотского протокола практически любой проект технологической модернизации в России или в третьем мире. С этим никто не спорит, не желая лишать себя возможных инвестиций. Но есть и другая сторона медали - потенциальное расширение сферы контроля и санкций в рамках протокола на все отрасли производства и все товарные позиции торговли во многих странах мира.

Новый поворот

А вот это уже серьезно - на порядок серьезнее всех интересов экопрома вместе взятых. Речь идет о попытке Европы вырваться из подконтрольного США мирового экономического порядка, создававшегося на протяжении всего послевоенного периода. Раунд Кеннеди , уругвайский раунд и другие этапы переговорного процесса в рамках ГАТТ и ВТО свели уровень импортных пошлин в среднем до 3, 5%, фактически обессмыслив ЕС как таможенный союз. Свобода маневра против торговых конкурентов сузилась для ЕС как шагреневая кожа, ограничившись антидемпинговыми разбирательствами и использованием некоторых технических барьеров (последний пример - скандал с шумовыми нормами против российских самолетов). Подобные санкции, однако, - палка о двух концах; их применение чревато ответными мерами конкурентов. Куда проще разбираться с оппонентами, имея в руках легитимные ооновские нормативы и структуры. И тут надо по достоинству оценить усилия ЕС, предпринятые для того, чтобы поставить под контроль переговорный процесс по Рамочной конвенции ООН об изменении климата и по Киотскому протоколу - от скандального переноса Секретариата Рамочной конвенции ООН из Женевы в Бонн до граничащих с подкупом благих намерений финансирования развивающихся стран, странным образом совпадающих по времени с их голосованием по важным для Евросоюза вопросам.

Особо следует отметить уникальную правовую конструкцию Рамочная конвенция ООН-Киотский протокол .

Процедуры выполнения Киотского протокола на равных обсуждаются (и голосуются!) как принявшими обязательства странами, так и странами, никаких обязательств на себя не бравшими. Только в таком странном правовом пространстве развивающиеся страны могут выступать с инициативами жестких санкций за несоблюдение обязательств по протоколу. Или требовать ввести систему стукачества стран друг на друга при невыполнении обязательств, причем арбитром становится Секретариат Рамочной конвенции. Все эти инициативы развивающиеся страны выдвинули в Марракеше, всего через три месяца после решения ЕС о выделении им ежегодного финансирования на борьбу с глобальным потеплением в размере 640 млн. долларов в год с обещанием удвоить эту цифру с 2005 года. Стоит ли добавлять, что эти так кстати появившиеся инициативы были тотчас поддержаны ЕС? Дымовая завеса пиара глобального потепления скрывает каркас формируемой системы контроля над международной торговлей. Эта система открыто альтернативна ВТО, по которой уже вовсю бьют упреждающие залпы зеленой пропаганды. Создаваемая на базе Киотского протокола система даст ЕС серьезные возможности для диктата. Запрет импорта российской стали (или любой другой продукции из любой страны) на основании высокой энергоемкости соответствующих производств или неиспользования ими рекомендуемых технологий - это лишь один пример возможных последствий. Можно пойти и дальше - вплоть до закрытия неугодных отраслей и предприятий. Развалила же Россия свою криогенную промышленность в полном соответствии с Монреальским протоколом.

Двойной стандарт

Что касается России, то в ее отношении Киотский протокол - классический случай двойного стандарта. Он применяется прежде всего в отношении тех реальных сокращений выбросов ПГ, которые произошли в нашей стране после 1990 года (базового для протокола). Выбросы снизились на 41%, и эти квоты сокращения, по идее, должны иметь не меньшую товарную ценность, чем квоты, которые уже сейчас генерируются, например, в развивающихся странах. В конце концов, атмосфере все равно, где произведено сокращение и даже когда. Парниковые газы в ней накапливаются.

Двойной стандарт имеет свою логику, правда, со здравым смыслом плохо соотносимую. В соответствии с этой логикой Россия - единственная страна, достигшая реального сокращения, - должна чуть ли не оправдываться за то, что этот результат достигнут не тем путем, какой желателен для других стран. Реальные ранние сокращения объявляются фикцией, попытки России превратить их в легитимный источник доходов отвергаются спаянным зелеными идеалами блоком третьего мира и Евросоюза. Товарная ценность признается за отдельными сокращениями выбросов в развивающихся странах при общем их стремительном росте. У Евросоюза, конечно, есть шанс отказаться от этого абсурдного подхода, но тогда им придется заплатить России миллиардов пятьдесят-семьдесят долларов. А к этому пока никто не готов.

Шансы и риски

Теперь постараемся без эмоций и с долей здорового цинизма определить наши шансы что-либо выиграть в этой игре.

Прежде всего о наших козырях. Их немного, и главный среди них - сама ратификация протокола Россией. Сложилась редкая ситуация: сейчас без ратификации Россией протокол просто не сможет вступить в силу. Согласно процедуре, для вступления в действие протокол должен быть ратифицирован странами, на которые в 1990 году приходилось не менее 55% выбросов стран, упомянутых в Приложении В к протоколу. После выхода США (на которых приходится 36, 3% объема) единственный способ превысить 55-процентный барьер - сложить доли ЕС, Японии, Восточной Европы и России. Причем Россия с ее 17, 4% в этом списке - ключевая.

В этих условиях остается только удивляться тому, с какой неслыханной самонадеянностью Евросоюз ведет игру с Россией. Если на третий мир сыплется одна подачка за другой, то в адрес России даже авансов никаких не делается. Сотрудничество в этой области почти не продвинулось за пределы общих разговоров. Попыток понять и тем более учесть интересы России ЕС не предпринимает, проявляя в этом деле необъяснимую пассивность. Словно не престиж Евросоюза поставлен на карту и не объединенная Европа рискует потерпеть унизительное поражение, если протокол канет в небытие. А ведь это - только часть риска. В случае неудачи под удар попадут и Герхард Шредер, и Жак Ширак, и Тони Блэр, и многие другие лидеры европейских стран, связавшие свою репутацию с Киотским протоколом. Рассыплется вся готовившаяся годами и огромными усилиями глобальная комбинация.

И тем не менее, находясь в подобной зависимости от решения России, лидеры ЕС не идут дальше словесных призывов. Не делается даже попыток организовать переговоры или консультации по этим вопросам. Трудно сказать, чего здесь больше - веры в неотразимость демагогии по поводу глобального потепления или наработанной привычки к российским уступкам во всех сферах и по любому поводу. Одно можно сказать определенно: упускать такую возможность для политической игры было бы просто бездарно. Слишком редко создаются ситуации, когда наши европейские кредиторы от нас в чем-то зависят, и каждый такой шанс должен быть использован для решения российских экономических проблем.

А их накопилось немало, и прежде всего - долговых. И сделать зачет части российских долгов за наши ранние сокращения - это первое решение, лежащее на поверхности. Тем более что как-то иначе эти сокращения использовать вряд ли удастся - в рамках переговорного процесса по Киотскому протоколу этот вопрос принципиально неразрешим. А в рамках политического торга со странами ЕС договоренность возможна - уже существует схема долги за природу , не так давно испытанная в Польше.

То же самое относится и к тем сокращениям, которые Россия намерена получить в течение первого отчетного периода (с 2008-го по 2012 год). Их сфера применения может быть еще шире. Квоты сокращения можно использовать в качестве обеспечения внешних кредитных линий - связанных и несвязанных; фактически они могут выполнять функции госгарантии при новых заимствованиях. Под обеспечение квотами можно выпускать ценные бумаги и размещать их на международных финансовых рынках. Можно создавать фонды для привлечения средств на экологические проекты в России - эта идея лежит в основе так называемой зеленой схемы, разработанной Минэкономразвития РФ. Эта схема была предложена на российско-германской координационной встрече по Киотскому протоколу (Берлин, сентябрь 2001 года) и вызвала одобрение германской стороны.

Другое направление - привлечение европейских инвестиций на российские предприятия в рамках проектов совместного осуществления. Поскольку формат таких проектов достаточно широк, в него вписывается большинство работ по модернизации производственных мощностей и освоению новых видов продукции (и то и другое, как правило, ведет к повышению энергоэффективности). Поэтому правомочно ставить вопрос о выделении кредитных линий на значительные суммы (до 1, 5-2 млрд евро) с погашением кредитов квотами сокращения ПГ, образующимися в рамках данных проектов. Необходим также разговор о безвозмездной технической помощи на создание общенациональной системы мониторинга эмиссии ПГ (иначе эти расходы придется нести России).

Отдельным предметом обсуждения должна стать позиция ЕС (и связанной с ним группой стран третьего мира) в рамках переговорного процесса по Киотскому протоколу. Следует оговорить общий реалистичный подход, исключающий жесткие санкции за невыполнение обязательств и лишающий страны, не взявшие обязательства на себя, любых прав по постановке вопросов о применении любых санкций в отношении стран, эти обязательства принявших.

Естественно, главным партнером по переговорам на все эти темы должен стать не Брюссель. Вопросы реструктуризации долга должны решаться с главными кредиторами в Берлине, Париже, Лондоне. Там же следует обсуждать и зеленую схему , и кредитование экологических проектов, и техническую помощь, и многое другое. Диалог должен перейти в сферу двусторонних отношений, на уровень контактов с лидерами европейских держав. Иначе невозможны прорывы в виде стратегических решений, способных вывести наши страны из создавшегося тупика.

И последнее, но самое важное. Весь этот веер возможностей можно превратить в реальные договоренности ровно до той минуты, когда Россия ратифицирует Киотский протокол. Если до этого Россия пойдет на односторонние уступки и ратифицирует протокол бесплатно , то дальше ей от партнеров уже ничего не добиться. Определить свою позицию по Киотскому протоколу правительство РФ собирается уже на этой неделе -14 марта.

Промышленный строительный мусор вывоз. на сайте производится вывоз мусора.

Главная -> Экология