|
| |
|
Главная -> Экология
Анатолий кинах. Переработка и вывоз строительного мусораО. А. Криштопа По имеющимся прогнозам мировое потребление первичной энергии к 2020 г. может возрасти более чем в 1.65 раза [18, с.10]. В связи с этим наряду с основными органическими энергоресурсами: нефтью и природным газом из традиционных источников – возрастает роль метана из угольных пластов и угленосных толщ, который является высококачественным и экологически чистым энергоносителем. По предварительной оценке мировые ресурсы метана оцениваются в 260 трлн. куб.м; наиболее значительные ресурсы сосредоточены в КНР, России, США, Австралии, ЮАР, Индии, Польше, Германии, Великобритании и Украине [3, с.19]. Масштабная добыча метана уже ведется в США, где создана и действует целая отрасль промышленности по добыче газа из угольных пластов. Начаты работы по извлечению метана в Австралии, Китае, Канаде, Польше и Великобритании. В США за последние годы добыча метана стала важным элементом газодобывающего производства: она достигла 38 млрд. куб.м в год, составив 7% добычи природного газа страны. В этой отрасли работает около 200 фирм, крупнейшие из которых – Amoco и Meredian Oil [5]. Основная добыча ведется на неразрабатываемых пластах угольного бассейна Сан-Хуан на границе штатов Нью-Мексико и Колорадо и бассейна Блэк-Уорриор в штате Алабама, где ресурсы метана оцениваются в 2.4 трлн. и 560 млрд. куб.м, соответственно [12, с.138]. В бассейне Сан-Хуан действуют около 2300 скважин, при этом около 70% газа дают примерно 600 скважин с дебитом до 80 тыс.куб.м в сутки. Значительные запасы метана имеются в угольном бассейне Ратон в штате Колорадо. В настоящее время в США разработана и внедрена технология извлечения из угольных пластов до 80% содержащегося в них метана. Такая степень извлечения достигается пневмо- и гидродинамическим (с помощью воды, пульпы или специальных растворов) воздействием на пласты, стимулирующим повышенную газоотдачу углей. В Австралии технологии извлечения газа на шахтах и вне горных предприятий разрабатывались параллельно с США, и некоторые компании (Tipperary, Rio Tinto, BHP) успешно ведут разработку метана уже с середины 90-х годов [7, с.83]. Так, на углеразрезе Моура, штат Квинсленд, извлечение метана начато в 1996 г. Добыча метана ведется горизонтальными скважинами, пробуренными по пласту на расстояние до 1500 м; газ поступает на очистительную фабрику, где в соответствии с техническими требованиями обезвоживается, фильтруется, сжимается и далее по газопроводу высокого давления поступает в города Брисбен и Гладстон [19, с.1]. Правительство штата Новый Южный Уэльс одобрило строительство в районе г.Ньюкасл электростанции мощностью 12 МВт, которая будет работать на метане, извлекаемом из угольных пластов; планируется осуществление и еще нескольких подобных проектов [7, с.83]. В Китае ресурсы метана угольных пластов составляют, по оценке компании China United Coalbed Methane Co. Ltd., 30-35 трлн. куб.м. Интерес к извлечению метана из угольных пластов стал здесь проявляться в начале 90-х годов. За прошедшие 10 лет китайскими и иностранными специалистами пробурено более 100 опытных скважин на территории угольных бассейнов в восточной части страны. Компании Arco, Phillips, Texaco и Saga Petroleum заключили с китайской компанией China United Coal-bed Methane Co. Ltd. шесть контрактов на разведку и разработку метана. В 2000 г. Texaco Petroleum Co. подписала новые соглашения о совместном изучении ресурсов метана на западе Китая, в частности в каменноугольных бассейнах Джунгар, Шэньфу и Баодэ на площади 6897 кв.км, где потенциальные ресурсы газа угольных пластов оцениваются в 1 трлн. куб.м [15]. В настоящее время объем добычи метана в Китае составляет около 0.5 млрд. куб.м. Однако к 2005 г. планируется увеличить годовую добычу до 3-4 млрд. куб.м, а к 2010 г. – до 10 млрд. куб.м [8, с.53]. В Канаде начались экспериментальные работы по извлечению метана на участке Паллисер в провинции Альберта. В проекте участвуют компании PanCanadian и Quicksilver Resoucers. Канадский газовый комитет (Canadian Gas Potential Committee) прогнозирует, что метан угольных пластов, ресурсы которого составляют около 8 трлн. куб.м (тогда как ресурсы традиционного газа в стране – 5 трлн. куб.м), в будущем станет основным видом добываемого газа в ряде районов Канады [8, с.53]. В Великобритании известная компания Coalgas Ltd. ведет добычу метана из двух заброшенных шахт – Макхрам, расположенной недалеко от г.Мансфилд, и Ститлей. Компания разработала альтернативный метод извлечения метана посредством его откачки через вентиляционные стволы шахт, куда он поступает из неотработанных угольных пластов [20, с.32]. В 1999 г. компания EuroGas Inc. из США подписала с германской Slovgold GmbH соглашение о проведении шестискважинной пилотной программы добычи метана в Южном Уэльсе [8, с.53]. В последние годы американские фирмы EuroGas Inc. и Pol-tex Methane Sp.z.o.o. получили возможность применить разработанные ими технологии добычи метана из угольных пластов в Польше, где, по их оценке, можно извлекать ежегодно несколько миллиардов кубометров газа. Так, несколькими пробуренными из шахты Весоло горизонтальными скважинами извлекается газ, используемый затем в производстве электроэнергии газовыми турбинами мощностью 2.5 МВт [8, с.55; 14]. В Украине недостаток энергоресурсов вызвал интерес к использованию метана угольных месторождений. Из 294 шахт Донбасса за год выделяется около 2.5 млрд. куб.м метана, из шахт Львовско-Волынского бассейна – около 60 млн куб.м; при этом используется в качестве топлива только 8% этого количества; остальной газ выбрасывается в атмосферу [10]. Правительство Украины подписало постановление о первоочередных мерах по организации промышленной добычи метана из угольных пластов до 2002 г.; в этом документе метану придан статус полезного ископаемого [11]. Государственное геологическое предприятие «Западукргеология» заключило договор с американской компанией EuroGas Inc. о совместной добыче шахтного метана на Тягливском месторождении (Львовско-Волынский бассейн), где ресурсы метана оцениваются в 10 млрд. куб.м. Впервые в Украине будут использованы новые технологии извлечения угольного газа, в частности, метод гидроразрыва пластов [17]. Имеются неподтвержденные сведения о том, что в Украине разработана технология извлечения метана из исходящих вентиляционных струй действующих шахт, содержание метана в которых составляет около 1.5%. Поскольку метановыделения продолжаются в значительных объемах долгое время и после ликвидации шахт, украинские ученые пытаются на основании положительного опыта таких стран, как ФРГ, Бельгия, Великобритания, разработать технологии извлечения метана из выработанных пространств закрытых и отработанных шахт для использования его в качестве источника энергии [16, с.38]. В России основные ресурсы метана – 72-79 трлн. куб.м – сосредоточены в недрах Тунгусского, Кузнецкого, Ленинского и Печорского угольных бассейнов и составляют около 8% всех ресурсов природного газа [12, с.139]. Наиболее перспективным в отношении добычи и использования метана в промышленных целях является Кузнецкий угольный бассейн. На основе многолетнего изучения геологоразведочными и научно-исследовательскими организациями метаносности угольных пластов ресурсы метана здесь оценены в 13 трлн. куб.м до глубины 1800 м и в 5-6 трлн. куб.м – до 1200 м; наиболее значительные из них находятся в Ерунаковском, Томь-Усинском, Терсинском и Ленинском районах [12, с.141]. Технология добычи метана опробована на шахте Чертинская, где используется специальная установка «Катерн Иллар» (по всей видимости, американская), с помощью которой метан извлекается из угольных пластов и используется для выработки электроэнергии и тепла [13]. При поддержке РАО «Газпром» начата добыча метана из угольных пластов неэксплуатируемых месторождений Кузбасса. По подсчетам специалистов, только в Ерунаковском и Томь-Усинском районах запасы метана позволяют вести рентабельную добычу этого газа. В настоящее время уже идет подготовка к широкомасштабной добыче метана из угольных пластов за пределами шахтных полей [1]. Промышленная добыча метана может начаться через 2-3 года. Всего планируется ввести в эксплуатацию 500 уже существующих скважин [4]. При благоприятных обстоятельствах общий объем добычи метана к 2010 г. может составить 17-20 млрд. куб.м в год, причем себестоимость этого газа, по оценке экспертов, будет составлять 11-15 дол./тыс.куб.м [4]. Это выше себестоимости добываемого природного газа на действующих крупных месторождениях севера Тюменской области, но в два раза ниже, чем на вновь вводимых в разработку месторождениях [9, с.23]. В России, как и в других странах, ведутся исследования, направленные на совершенствование технологий извлечения и использования метана. Так, учеными РАН разработана технология каталитического окисления метана из исходящих вентиляционных струй для получения тепловой и электроэнергии [6]. Как показывает мировой опыт, экономически наиболее эффективно использовать шахтный метан в качестве топлива на теплоэлектростанциях совместно с углем. В Кузбассе, например, имеется десять крупных тепловых электростанций и 2000 котельных, где может быть применен метод комбинированного сжигания угля и метана. Перевод котельных и ТЭС на этот перспективный метод потребует создания условий для подготовки метано-воздушной смеси и системы контроля и управления процессом. Безусловно положительным следствием станет и уменьшение при этом загрязнения атмосферы. Шахтный метан все более широко используется в карбюраторных и дизельных двигателях внутреннего сгорания на шахтах и заводах Великобритании, ФРГ, Чехии и других стран. Так, на шахте Ментон (Великобритания) генераторная установка, работающая на метане, полностью обеспечивает потребности шахты в электроэнергии [12, с.449]. Таким образом, необходимость, возможность и экономическая целесообразность крупномасштабной добычи метана из угольных пластов подтверждается опытом ряда стран. По мнению американских экспертов, это направление будет неуклонно развиваться и к 2020 г. мировая добыча метана из угольных пластов достигнет 78 млрд. куб.м в год [2]. Источники информации: 1. Архив новостей за 2000 год. http://www.rosugol.ru/ps/arhiv/centr/05.00/15.html. 17.10.2001. 2. Архив региональной прессы за 2000 год. http://www.rosugol.ru/ps/arhiv/region/11.00/20.html. 17.10.2001. 3. Газовая промышленность. 2000. № 7. 4. И в шахте безопасно, и воздух чище. http://www.mega.kemerovo.su/WEB/HTML/920.HTM. 12.10.2000. 5. Извлечение метана из угольных пластов. http://www.oilcapital.ru/nik/regions/98/1.html. 2.10.2001. 6. Минерально-сырьевая база угольной промышленности как основа ее рентабельной работы. http://www.scgis.ru/russian/cp1251/dgggms/3-98/malyshev.htm. 17.10.2001. 7. Минеральные ресурсы мира на начало 1996 года / МПР РФ. ГНПП Аэрогеология . М., 1997. 8. Нефтегазовая вертикаль. 2001. № 10. 9. Нефть и капитал. 2001. № 10. 10. О шахтном метане замолвите слово. http://www.uceps.com.ua/ukr/publications/saprykin2_u.html. 12.10.2001. 11. Правительство Украины утвердило первоочередные меры по промышленной добыче метана. http://www.rbc.ru/lawnews/2000/10/03/20001003115906.shtml. 12.10.2001. 12. Проблемы разработки метаноносных пластов в Кузнецком угольном бассейне / Малышев Ю.Н., Худин Ю.Л., Васильчук М.П. и др. М.: Изд-во Академии горных наук, 1997. 13. Профиль. 11 октября 1999. № 38. Аман-сибиряк. http://www.profil.orc.ru/archive/n160/gubernator.html. 17.10.2001. 14. Стратегия обеспечения Польши газом. http://www.ptpu.ru/issues/2_99/14_2_99.htm. 12.10.2000. 15. Тексако будет разыскивать метан в угольных пластах Внутренней Монголии. http://asiainfo.narod.ru/news/13_11_2000/0098.htm. 12.10.2001. 16. Уголь Украины. 2001. № 4. 17. Центр журналистских исследований. http://www.day.kiev.ua/cjr/rus/text/0511r2.htm. 17.10.2001. 18. Энергия: экономика, техника, экология. 2001. № 1. 19. Major GHG Emissions Savings at Moura Coal Mine. http://www.wci-coal.com/pdf/gns/3_moura.pdf. 17.10.2001.
Интервью с секретарем Совета безопасности и обороны Украины Драматические события, произошедшие за последний год в политической жизни Украины, в значительной степени осложнили отношения между Украиной и Россией вообще и по вопросам ТЭК в частности. Об энергетической политике и приоритетных задачах нового украинского правительства специальный корреспондент «НиК» Ирина Роговая беседует с Анатолием Кинахом, ныне занимающим пост секретаря Совета безопасности и обороны Украины. «НиК»: Анатолий Кириллович, Украина в прошедший год прожила сложный и весьма неоднозначный период своей новейшей истории. Показательно, что главным достижением украинской власти за весь год после «оранжевой революции» Вы называете лишь «умение признавать ошибки». Если так, не была ли ошибкой сама «революция»? — Знаете, если власть способна признать свои ошибки и искать пути их исправления — это уже важный шаг вперед. Сегодня мы работаем над тем, чтобы решать проблемы страны не ситуативными пожарными методами, а в режиме планомерной и понятной для всех стратегии развития. События, которые произошли в Украине в ходе президентских выборов, я расцениваю, прежде всего, как победу воли украинских граждан. И для победившей на выборах новой политической элиты было очень важно как можно быстрее трансформировать беспрецедентно высокий уровень доверия к себе, в том числе со стороны внешнего мира, в прагматичные результаты. Но этого не произошло. Первые несколько месяцев правительство решало задачу в режиме антикризисного менеджмента, преодолевая последствия массы популистских решений, принятых в ходе избирательной кампании прежней властью. Эта задача была выполнена в первые два-три месяца. Далее, к сожалению, когда надо было перейти к системной профессиональной работе, ситуация в Украине по-прежнему развивалась по варианту революционной целесообразности. Более 80% доходной части бюджета 2005 года направлено на социальные выплаты: фактически, запланированная стратегия развития обернулась тактикой потребления. Были приняты хаотичные изменения в налоговой системе, в одностороннем порядке изменены условия деятельности инвесторов, прежде всего в свободных экономических зонах, на территориях приоритетного развития технологических парков. К тому же правительство предприняло попытку решать сложнейшие системные проблемы страны методом поиска врагов или ручным силовым управлением экономикой: директивные цены, популистская дискуссия о так называемой реприватизации. Все это к концу года обернулось для украинской экономики ухудшением практически всех важнейших параметров. В частности, в 2004 году рост реинвестирования прибыли в основной капитал составил порядка 34%, а сегодня — 3,4%, то есть разница в 10 раз. По итогам 9 месяцев 2005 года сальдо внешней торговли товарами упало до уровня минус $750 млн при росте импорта на 26%, а экспорта — только на 6%. Это абсолютно недопустимо. Из всего позитива за этот год я бы отметил самое главное: сегодня на самом высоком политическом уровне даны объективные оценки социально-экономической ситуации, в том числе принято решение о создании системы компенсаторов инвесторам, которые выполняют все свои обязательства, с тем чтобы восстановить доверие инвесторов к государству и создать разумные правила игры для привлечения новых инвестиций. Проекты соответствующих решений уже в работе. Для нас сейчас очень важно укреплять то уникальное достояние, которое сложилось в результате «оранжевой революции». Поверьте моему большому опыту (от губернатора до премьер-министра) — такого высокого уровня доверия к власти не было в Украине никогда! «НиК»: Первое Ваше действие на посту секретаря Совбеза — провозглашение доктрины усиления энергетической безопасности Украины. По сути, это те же задачи, которыми Вы занимались в кабинете министров много лет. Чем обусловлено такое идейное постоянство для столь разных государственных кресел? — Тем обстоятельством, что вопросы энергетической безопасности, стратегия развития топливно-энергетического комплекса сегодня являются одними из жизненно важных. Украина, как большинство республик на постсоветском пространстве, крайне нуждается в модернизации, техническом и технологическом обновлении экономики. Моральный и физический износ основных фондов в Украине очень высок, в разных отраслях он колеблется от 52% до 75%. Как сказал один аналитик, «всем надо понять, что исчерпывается советский запас прочности». И сегодня надо делать все, чтобы экономика страны развивалась с усилением инвестиционно-инновационной составляющей. Энергоемкость внутреннего валового продукта в Украине минимум в 2-3 раза выше, чем в странах Центральной и Западной Европы. Для того чтобы решить эту проблему, нужно реализовать серьезную политику энергоэффективности и энергосбережения. В этой связи модернизация экономики, повышение конкурентоспособности, снижение энергоемкости ВВП — это важнейшие составляющие энергетической безопасности нашей страны на данном этапе. Второй фактор — это крайне высокая степень зависимости Украины от поставок энергоносителей, от внешней экономической и политической конъюнктуры. Практически 80% нефти и 30% газа в Украину поставляется из одного региона — Российской Федерации. А с учетом, что и туркменский газ, прежде чем попасть в Украину, транспортируется через территорию России, 70% потребляемого газа мы получаем из одного региона. Это недопустимо высокий уровень внешней энергетической зависимости. По общеевропейскому стандарту эта цифра не должна превышать 30%. Поэтому я обращаюсь к нашим друзьям и партнерам в России: нравится кому-то или нет, но Украина будет делать все для усиления своей энергетической безопасности. Разумеется, для нас очень важно в этом вопросе поддерживать баланс интересов с нашими партнерами. Я хочу еще раз подчеркнуть то, что говорилось неоднократно, — сотрудничество России и Украины в топливно-энергетической сфере неизбежно. Так что надо сообща искать пути решения различных проблем, на паритетной, равноправной основе. «НиК»: Однако по целому ряду проблем нашим странам никак не удается прийти к согласию. Скажем, нефтепровод Одесса Броды — в Украине сейчас даже куплетисты рифмуют его с «интересами народа». На наш взгляд, подход украинских политиков к этому вопросу далек от прагматизма… — В настоящее время трубопровод Одесса-Броды-Гданьск, евроазиатский коридор для поставок легкой каспийской нефти в Европу, работает в реверсном режиме, и я считаю, что это было правильное решение. Нужно было, чтобы заработало производство, технологическая составляющая этого участка маршрута. Но при этом мы уверены в целесообразности развития проекта в прямом направлении и предлагаем участвовать в нем и российским компаниям. Этот проект является частью энергетической безопасности не только Украины, но и Европы, которая также вынуждена решать проблему диверсификации поставок нефти. Первая очередь предусматривает мощность где-то до 10 млн тонн нефти в год, с учетом второй очереди по этому маршруту можно будет поставлять до 40 млн тонн. ТЭО проекта нефтепровода Одесса-Броды-Гданьск разрабатывается при финансировании Европейской комиссии, в целом оно будет завершено в первом квартале 2006 года и станет основой для участия в этом проекте других компаний. Хочу подчеркнуть, что углубление евроинтеграции Украины абсолютно не противоречит созданию благоприятных условий для сотрудничества в направлении на восток, в первую очередь с Россией. Нам всем надо понять, что перспектива — только в формировании равноправных, взаимовыгодных, партнерских отношений и равноправной конкуренции, основанной на четком прагматизме. Мы этого добиваемся на протяжении многих лет, и такова позиция нынешнего политического руководства страны, включая президента Ющенко. «НиК»: Летом Виктор Ющенко, сославшись на данные геологоразведки, заявил, что в стране достаточно собственных энергоресурсов, чтобы «удовлетворять львиную долю своих потребностей». Сколько политики и сколько экономики было в этом заявлении? Позволяют ли разведанные запасы уже сейчас всерьез говорить о сокращении зависимости Украины от внешних поставок энергоносителей? — Мы сейчас над этим работаем, и уверен, что составляющая собственной добычи будет повышаться, она уже повышается. В настоящее время Украина добывает на своей территории порядка 20 млрд м3 природного газа и около 3 млн тонн нефти и конденсата в год при фактическом потреблении более 70 млрд м3 и 21-22 млн тонн. Это, конечно, скромные показатели. Но у нас есть очень перспективные территории, в первую очередь это причерноморский шельф. Объемы здесь достаточно большие, чтобы поддерживать высокий уровень интереса потенциальных инвесторов. Есть много претендентов на разведку и добычу на шельфе, но суть не в стране происхождения капитала. Серьезные инвестиции придут только тогда, когда частный инвестор будет уверен в политической стабильности, прозрачных и прогнозируемых правилах бизнеса и высоком уровне защиты прав собственников, прав инвесторов. В Украине принят и действует качественный и адекватный международным нормам закон о разделе продукции, который позволяет привлекать инвестиции и создает очень хорошие стимулы для инвесторов. Уже отработана система, включающая конкурсы по участию инвесторов в разведке и добыче энергоносителей на территории Украины. Нам необходимо также создать четкую стратегию для нефтеперерабатывающей отрасли, поскольку это тоже важнейший ресурс для обеспечения энергетической безопасности страны. Украина, имея такие мощности нефтепереработки на своей территории, ни в коем случае не должна опираться на импорт готовых нефтепродуктов. Если составляющая импорта будет повышаться, это разрушит нефтепереработку в стране. «НиК»: Насколько уверенно могут чувствовать себя российские компании, в собственности которых находятся ведущие украинские НПЗ? Исключена ли возможность рецидива тех проблем, которые потрясли топливный рынок Украины прошлым летом? — Я всегда был категорически против директивного регулирования цен на энергоносители и вступал в жесткую дискуссию с бывшим премьер-министром Тимошенко по этому поводу. Моя позиция была известна собственникам нефтяных компаний, в том числе российских. И я рад, что мы совместными усилиями остановили тогда очень опасный для всей экономики процесс, когда фактически разрушался рынок нефтепродуктов в Украине. Уверен, что такие рецидивы мы не допустим никогда. Мы также однозначно ставим точку в популистской дискуссии по поводу реприватизации и не допустим очередного передела собственности за рамками законов или честной конкуренции. Надо пресекать любые попытки делить бизнес на свой и чужой. Все равны перед законом независимо от политического окраса инвесторов или фамилии собственников. Я считаю, что приватизация предприятий нефтепереработки была эффективной, и на тот момент времени (5-6 лет назад) это был единственно возможный способ спасти нефтеперерабатывающую отрасль Украины от разрушения. Предприятия не были загружены, а специфика НПЗ такова, что если оборудование длительно не используется, оно необратимо выходит из строя. Очень важно, что в ходе приватизации мы сумели создать условия для того, чтобы у НПЗ появились собственники, имеющие свою сырьевую базу. Это позволило загрузить нефтепереработку в таких объемах, что Украина не только обеспечила внутренние потребности, но и превратилась в государство-экспортера нефтепродуктов. Это был очень серьезный качественный поворот, потому что до приватизации НПЗ все государственные регуляторы в Украине (включая налоговую и таможенную системы) были нацелены на создание преференций для импорта готовых нефтепродуктов, что неэффективно. В условиях роста цен на нефть мы не можем допустить повторения для НПЗ доприватизационной ситуации. Поэтому мы будем продолжать работу по увеличению объемов нефтепереработки на территории Украины, создавая условия для долгосрочного, прозрачного и надежного сотрудничества с собственниками. Мы также работаем над тем, чтобы закрепить стимулы для импорта сырой нефти и модернизации нефтеперерабатывающих мощностей на законодательно-нормативном уровне: в налоговой и таможенной политике, в условиях привлечения инвестиций. Это как раз тот случай, когда интересы собственника и интересы государства совпадают полностью. «НиК»: Что касается совпадения интересов на межгосударственном уровне, то по конкретным вопросам здесь пока больше разногласий, особенно в газотранспортной сфере. Украина по-прежнему находится в жесткой оппозиции к проекту Североевропейского газопровода? — Дело не в нашем негативном отношении к СЕГ, а в экономической целесообразности этого проекта. Мы предлагаем нашим партнерам, в том числе Евросоюзу, рассматривать проект СЕГ с точки зрения объективной оценки его прибыльности, окупаемости, актуальности. И, конечно же, с точки зрения максимального использования украинской ГТС, мощности которой в том же направлении не востребованы минимум на 30-40 млрд м3 газа в год. ГТС Украины — это уникальное высокотехнологическое сооружение. Через территорию Украины транспортируется минимум 115-120 млрд м3 природного газа. Это 40% всего газа, потребляемого в Европе. И сегодня Украина полностью выполняет все свои договорные обязательства перед «Газпромом» по своевременной поставке газа в Европу. В целом пропускная способность ГТС Украины при самых незначительных инвестициях может составлять как минимум 145-150 млрд м3. Сегодня мы развиваем проект «Богородчаны-Ужгород», что даст возможность увеличить мощность газотранспортной системы еще на 19 млрд м3. Одновременно мы занимаемся повышением технической и технологической надежности ГТС. В начале этого года мы получили целевой кредит Deutsche Bank (порядка €2 млрд) на модернизацию и наращивание пропускных мощностей ГТС. При таких ресурсах разговор об альтернативном маршруте транспортировки газа в Европу определенно выглядит как политическая конъюнктура и попытка давления на Украину. Не только Россия, но и другие наши партнеры — Туркменистан, Казахстан, Иран, Ирак, заинтересованы в выходе со своими энергоносителями на очень ликвидный европейский рынок. Мы предлагаем всем работать вместе и создавать этот рынок. К примеру, газопровод Средняя Азия-Центр по своей пропускной способности (порядка 42 млрд м3 в год) не обеспечивает суммарные потребности России и Украины. Давайте вместе модернизировать, расширять возможности этого газопровода! «НиК»: Развитие транзита газа через Украину упирается в проблему создания трехстороннего консорциума по управлению ГТС — эта задача до сих пор не решена. Сейчас позиция Украины по этому вопросу изменилась? — Считаю, что газотранспортный консорциум имеет право на жизнь, эта тема не должна быть закрыта. Но никакого монопольного влияния с какой-либо одной стороны быть не может. Мы четко зафиксировали это в соглашении о газотранспортном консорциуме, которое я лично подписывал с украинской стороны в октябре 2002 года, в присутствии президентов Украины и России. Последние события, происходящие в газовом секторе, напряженная дискуссия по условиям транзита российского газа через территорию Украины очень наглядно показывают, как много накопилось вопросов. В том числе с учетом тех тенденций, которые происходят на мировом рынке энергоносителей. Мы однозначно согласны с Россией, что необходимо последовательно менять схемы расчета за газ. В настоящее время стоимость транзита одной тысячи кубометров российского газа по территории Украины на 100 км — $1,09. Стоимость природного газа, которым Россия рассчитывается за услуги по транзиту, — $50 за 1 тыс. м3. Надо, безусловно, переходить на уровень мировых цен. «НиК»: Цена в $160 — Украина готова принять такое условие? — Вот это главный вопрос. Здесь нужны согласованные действия. Одномоментный переход на такой уровень и новую методику сотрудничества по транзиту газа может обрушить экономику Украины, которая имеет свою специфику. 40% нашего экспорта — это продукция горно-металлургического и химического комплексов, то есть достаточно энергоемкая продукция. При цене газа $95 наша химическая промышленность переходит порог рентабельности. При цене $103 — аналогичная ситуация в горно-металлургическом комплексе. Это не просто очень серьезные проблемы — это шоковые проблемы для нашей экономики. Я уже не говорю о таких вещах, как тарифы на жилищно-коммунальные услуги, уровень жизни украинских граждан и так далее. Поэтому мы предлагаем: давайте действовать поэтапно. Тем более на 2006 год уже практически принят бюджет, где прежние параметры остались неизменными. Нам надо провести очень глубокие, прагматичные, конструктивные переговоры, с тем чтобы ни в коем случае не дестабилизировать ситуацию в Украине, учитывая влияние этого фактора на все социально-экономические, да и общественно-политические параметры. «НиК»: Через сколько лет Украина будет морально и экономически готова к предложенной цене за газ в $160? — Нужны объективные расчеты. Два года, может, три. Безусловно, процесс должен быть очень сжатым. Но нам нужно определенное время для адаптации украинской экономики к новому уровню цен на природный газ. В том числе для создания и реализации компенсаторов, не допускающих снижения уровня жизни граждан. «НиК»: 26 ноября в Украине стартовала кампания по выборам в Верховную Раду. Не станет ли очередная политическая борьба новым испытанием для страны и ее экономических партнеров? — Выборы в парламент сопровождаются двумя, мягко говоря, новшествами — по сути, необратимым вступлением в силу с 1 января 2006 года конституционной и политической реформы. Речь о перераспределении полномочий между парламентом, президентом и кабинетом министров, приближающемся к формату парламентско-президентской республики. Второе — это пропорциональная система выборов во все структуры власти, что тоже является новым для Украины и весьма рискованным, учитывая отсутствие должного уровня политической реструктуризации общества, культуры и умения конкурировать, а не заниматься борьбой на взаимное уничтожение. Это трудный путь, но его надо пройти.
Энергетический потенциал шахтног. 200 долларов за баррель. Экспортеры нефти придерживают товар. Кабінет міністрів україни. Методы расчета теплофизических с. Главная -> Экология 
|